Ольга Чубарова из Cheese People и Алла Четаева из Bajinda Behind The Enemy Lines создали неординарный женский электронный дуэт, в фан-клуб которого подтянулись не только поклонники двух известных самарских групп, но и совершенно новая публика, которой нравятся песни про девочек и лаконичные острые истории, зачастую «основанные на реальных событиях».

Текст: Люба Саранина
Фото: Ольга Бондарева
Визаж/прически: Дарья Ганюшкина

Ольга Чубарова:
Изначально у нас было ощущение, что наша новая музыка никому не зайдет, но критичность к тому, что ты делаешь, – это нормально. Было бы странно, если бы мы были на миллион процентов уверены в том, что всем все понравится.

Алла Фармер:
Наше первое выступление в «Звезде» было моим личным ужасом, я даже сходила к психоаналитику, чтобы подкрутить мозги и расслабиться. Я обсуждала вопрос мандража с друзьями-музыкантами в других странах и получила очень крутой совет, который теперь выжжен у меня на сетчатке: «Сцена - это гильотина, и время от времени ты выходишь и кладешь на нее голову. Иногда она падает, а иногда нет». Это тот случай, когда мы вышли на сцену и проскочили – значит, можно пробовать дальше.

Ольга Чубарова:
Волнение есть, но, скорее, за то, чтобы подать все максимально здорово. Это волнение за качество, а не за то, кто и что подумает. Если ты выходишь с уверенным лицом и балдеешь от своей музыки, скорее всего, найдется еще пара человек, которые тебя поддержат, и этого будет достаточно. Это уже не холостой выстрел. К примеру, на нашем первом московском концерте в «Садах» мы собрали наших друзей, но включились даже те, кто не слышал нас раньше.

Алла Фармер:
Для меня настал сатисфекшен: в «Бажинде» половину концертов я умирала со стыда за то, что я не то наваляла, не то сыграла. Сейчас я впервые люблю все, что есть в этом проекте.

Алла Фармер:
У нас за спиной успех предыдущих проектов - оба они известны и узнаваемы. Сейчас нам нужно все или ничего, и, мне кажется, с этим и связано основное наше опасение. Говоря русским языком, мы боимся наломаться, не получить сразу то, что мы себе представили. Но мы медленно движемся к тому, чтобы быть понятыми. Нельзя сказать, что нас часто ассоциируют с предыдущими группами. Мы не только личности в командах, но и отдельные персонажи со своей творческой историей. В данный момент «Бабба» - это жизнь, протекающая совершенно отдельно от Cheese People и «Бажинды». Это параллельная реальность, в которой нет регалий и старых заслуг, но есть огромный опыт.

Ольга Чубарова:
С этим бэкграундом нам легче начинать все с нуля: он дает не только навык, но и ориентацию на местности. В предыдущих проектах мы вымучивали пластинки – свои первые альбомы мы писали по четыре года. Благодаря опыту и пониманию того, что мы хотим и как это реализовать, программу, которая тянет на альбом, мы собрали за год.

Алла Фармер:
Мы уже понимаем, куда надо двигаться и как правильно ставить ноги - бежим, а не учимся ходить, как это было в самом начале. Раньше все было экспериментом, 40% которого отбраковывалась. Сейчас все начатые черновики доведены до ума. С другой стороны, сегодня нам сложнее найти свежесть в процессе: музыка становится просто работой.

Ольга Чубарова:
Тем не менее, для нас обеих это совершенно новый опыт во всем – песни на русском языке, дуэт – электронный и, в конце концов, однополый. Прежде мы всегда были единственными женщинами в коллективах. При этом каждый раз, когда возникает вопрос о феминизме, мы гордо отвечаем, что мы не фем-проект. «Бабба» - это проект о женщине, внутреннем мире человека, немного о Родине, как в песне «Рязань», о дружбе и любви, обо всем и ни о чем. Мы не закладывали в наши песни никаких феминистских смыслов. Просто есть название, которое всех смущает.

Алла Фармер:
У нас, если можно так выразиться, конвейер: каждый занимается своим делом. Естественно, есть точки соприкосновения: например, совместно и for fun рождается хореография. Если проводить параллель с хозяйками на кухне, у Оли горячий цех, у меня холодный, а на десерт танцы. Мы просто притащили на репетиционную базу зеркало и оборудовали что-то вроде хореографического станка. Подумали, почему бы не добавить к музыкальной части визуализацию и задействовать не костюмы, а язык тела.

Ольга Чубарова:
Это художественный прием, легкий эффект перфоманса, часть текста в котором мы озвучиваем руками. Получается тройная визуализация наших песен: через слова, танцы и видеоряд, который со всем этим перекликается. На сцене нас всего двое, и нам нужно делать шоу. Мы просто ничего не стесняемся, why not? Все стоят, а мы решили танцевать. Наверняка, кто-то делает так же, но конкретно нам так комфортнее, чем с одним микрофоном.

Алла Фармер:
У нас есть мысль перевести ключевые песни на английский язык вместе с консультантом-переводчиком. Но это будет иметь узкую направленность – только для проектов за пределами России. Для русской сцены это не нужно, и нам этого делать не хочется. Это нисколько не преуменьшает ценности русских проектов на иностранных языках, но мне кажется, что с русскоязычными песнями путь к слушателю оказывается значительно короче.

Ольга Чубарова:
У нас не было вопросов, на каком языке писать. Сейчас пришло время, когда людям хочется понимать все, не напрягаясь и без словарика. В конце концов, ты не напишешь на английском языке про Рязань и про маму в разводе. Мы же раскрываем русскую душу, а не иностранную.

Алла Фармер:
Сейчас мы сосредоточены на музыке. Будут клипы – значит, будут. Проблема в том, что все люди хотят делать масштабные проекты: мы предлагаем снять что-то легкое, ненапряжное, а клипмейкеры - шестиминутное кино с актерами и сотней локаций. Мы неоднократно сталкивались с пышными идеями, но на стадии реализации один за другим происходят эпик-фейлы. Возможно, это проблема волжского гедонизма, когда мы любую деловую встречу можем променять на пивко. Может, мы просто еще не встретили людей с подходящим ритмом или еще не дозрели до этого сами.

Ольга Чубарова:
Пока мы осилили три лайва, и уже в этом больше молодцы. Сейчас нас больше интересует мини-альбом: четыре сингла мы планируем добить до шести и перезалить в EP.

Алла Фармер:
Процесс написания музыки куда более спонтанный. Для меня каждая песня в голове привязана к какому-то ностальгическому моменту и существует в своем времени. Почти про каждый трек я могу сказать, в какой временной реальности он существует. Песня «Снег» - в 2003 году вместе с группой Kosheen, на пике джангла. «Девочки» - из 2007 года с его группой Ladytron и высоким женским вокалом. В «Баббе» Оля отвечает за вокальные партии и тексты. Я – за постпродакшн и музыку, и треки, которые я пишу, - это, скорее, определенные временные промежутки. В том числе поэтому мы говорим о том, что они автобиографичны.

Ольга Чубарова:

Наши песни – это вымышленные истории о возможных событиях. Как иначе рассказывать что-то по-русски, если не опираться на личный опыт? Я, к примеру, действительно была в Рязани.