Александр Красовский известен городу как главный музыкальный интеллектуал и обладатель безбрежной коллекции винила. Энциклопедические знания значат в его творчестве не меньше, чем техника, а сам он настаивает на том, что играть сеты без полного погружения в культуру просто нелегально. Увидеть мир его глазами можно на встречах проекта «Грувология», который призван расширить музыкальный кругозор публики и спасти библиотечные виниловые фонды.

Текст: Люба Саранина
Фото: Алексей Ефимов

В конце 2000-х годов в Санкт-Петербурге я купил небольшую пачку джаз-фанк пластинок, которая стала основой моей коллекции, в которой сегодня порядка 3500 пластинок. Наверное, для неподготовленных людей она кажется невероятной, но это не так много, как кажется.

У каждой пластинки, не купленной через интернет, есть своя история. Например, недавно один из знакомых коллекционеров сказал, что нашел антикварный магазин в районе Ново-Вокзальной, и там есть пластинки, которые могут меня заинтересовать. Мы сразу же поехали туда и отрыли двадцать пять редких советских пластинок в идеальном состоянии. И такие истории происходят постоянно.

Мне сложно расстаться с любой пластинкой из моей коллекции: с удовольствием бы вернул многое из того, что продал. Музыкальный вкус – это река, которая постоянно меняет русло: те вещи, которые были интересны мне 10 лет назад, за это время могли мне надоесть и полюбиться заново. Поэтому то, что я сейчас назову бриллиантом коллекции, может не быть им через год.

Первый интерес к винилу возник у меня в конце девяностых, когда я с друзьями занимался брейкдансом, а вся эта культура была так или иначе связана с диджеингом. В девяностых годах никто не играл на компьютерах: пластинки вторили духу времени, просто потому, что другого формата не было.

Я убежден, что если ты увлекаешься танцевальной музыкой или позиционируешь себя как музыкальный профессионал, ты должен интересоваться ее историей. Люди, продвигающие музыкальную культуру, должны разбираться в том, что они делают. Этот подход работает во всем. Например, много людей начинают учить других танцевать, научившись базовым элементам в танцевальной школе. Чему они могу научить? В то же время человек, который занимается двадцать лет, может не просто показать три движения, а рассказать, как ими пользоваться, как сделать из них тридцать три разных движения. То же самое с музыкой: если ты обладаешь знаниями и основами, ты можешь широко видеть и действовать.

Везде – в Самаре, Москве, Нью-Йорке - есть хотя бы один человек, который обладает информацией, и люди, у которых ее нет. Есть люди, которые могут что-то привнести в культуру, и те, кто эту культуру высосет и выплюнет. Так случается с любыми жанрами, которые становятся популярными. Уверен, что те же техно-музыканты болезненно относятся ко всему, что происходит с их культурой, и стремятся сохранить девственной хотя бы ее мощную идеологию, связанную с антиглобализмом. Ведь техно – это ответ поп-культуре, панк-рок от электроники.

Музыка живет в людях, которые ее исполняют. Я не считаю себя супертехничным диджеем, делаю как умею, но стараюсь быть проводником музыки, которая мне нравится. Я не выдвигаю позицию «все плохие, а я хороший», но хочу подвигнуть коллег на дальнейший рост. Мне хочется превращать диджеинг в искусство, хочется сдвинуть Самару с мертвой точки, чтобы она из заболоченного места с пустыми танцполами превратилась в город со своим стилем и интересными артистами.

Многие пытаются изобретать велосипед, а на самом деле достаточно обратиться к корням. У нас же до сих пор царят девяностые, когда люди, к примеру, дрались, идентифицируя друг друга по майкам Onyx и Scooter, не понимая, что техно и хип-хоп – это разные проявления черной души.

Проект «Грувология» призван расширить кругозор аудитории. В середине двухтысячных я узнал о существовании в библиотеках нотно-музыкальных отделов с винилом, которые со временем начали расформировывать, а сами пластинки – списывать и выкидывать. В основном в этих фондах встречаются записи «Мелодии» и так называемых «демократов» - поляков, чехословаков, югославов. «Грувология» дает возможность послушать музыку, которая грозит стать утерянной, записи, которые, если и можно встретить где-то еще, то только в тематических микстейпах коллекционеров. Тот же лейбл «Мелодия» выпускал множество научпоп пластинок, театральных релизов, классику и фольклор. Большинство из них выходили маленькими тиражами и лежали только в библиотеках. Наш проект направлен на то, чтобы сохранить эти артефакты хотя бы до следующего поколения.

Помимо записей, которые представляют ценность для меломанов, на встречах «Грувологии» мы ставим музыку из личных коллекций и играем вообще все: от джаза и лайбрари-мьюзик до редкой современной электроники и малоизвестных психоделик-рок коллективов. При этом наш проект – это, скорее, история о встречах и общении, нежели о популяризации. К нам приходят совершенно разные люди: от бабушек и дедушек до битмейкеров, музыкантов и просто любителей странной музыки.

Надо учиться слушать музыку. Если человек целыми днями слушает радио, вряд ли он сможет с первого раза полностью осилить классическое произведение, а фольклор покажется ему смешным.
Музыка – это моя работа. Да, я никогда не играл коммерцию и не был замечен на попсовых мероприятиях, но мне удается работать на закрытых мероприятиях для людей с большим достатком, которые готовы платить мне хорошие деньги за хорошую музыку. Во мне есть то, что меня отличает, и я хочу, чтобы таких людей становилось больше. Пока мне удается зарабатывать, содержать семью и покупать пластинки, а это главное.

Есть места, где мне нравится играть, есть площадки, где я играю с небольшим стрессом, но так или иначе я всегда кайфую от процесса. Да, я стараюсь подстраиваться под формат заведения, никогда не буду играть то, что попросят. Я буду играть то, что есть у меня в коллекции, и попытаюсь сделать это максимально понятно для публики. Бывает, что многие не понимают мою музыку, но ничего не поделать: им нужно дождаться момента, пока я закончу свой сет.